«Это было непередаваемое ощущение. Сумерки цвета разведенных чернил, ты в первый раз выходишь из лагеря, у тебя арбалет без пристрелки, текст с неясными указаниями и амулет в виде звезды. Шугаешься каждого шороха. В метаигровом плане предполагаешь, что светящийся амулет нужен для маркирования игротехом. И тут замечаешь огонек. И еще один. Идешь по ним. Оборачиваешься, чтобы запомнить дорогу, а огоньки сзади не горят. Паникуешь, но идешь вперед. И только тогда понимаешь, что ты не находишь просто светодиоды в лесу, нет, они загораются перед тобой. И накатывает сладкое чувство, что творится некая магия, с тобой в главной роли. Я в полном восторге. Спасибо.»

 

«Наши персонажи строили в деревне новый алтарь для ритуалов северных жителей и не понимали, получилось ли у них. На время они были вынуждены покинуть деревню, а по возвращению обнаружили около алтаря светящиеся разными цветами грибы, и сразу появилось ощущение магического пристутствия и связи с волшебными силами. Впечатление было очень сильное!»

«У коренных заарийцев аллергия на красное, новое и незнакомое, поэтому что—то красное и светящееся сначала насторожило, но потом высшие силы шепнули „ликуйте, алтарь работает!“ Их трудно сразу отнести к искуственным, даже при дневном свете, настолько фантастически проработана форма и текстура. А уж ночью — 100% телепорт в другой мир, где такие волшебные грибы можно потрогать.»

«Я была медиком, и моя игра была в значительной степени связана с радиацией. Все, с кем я по игре столкнулась, внимательно и с опаской следили за цветом светодиода на своем девайсе, ведь зеленым (здоров) он был крайне недолго, а когда желтел — становилось страшно, потому что никто не знал, сколько еще осталось до красного — смерти. С радиацией для меня было связано множество сильных эпизодов (как пережитых мною лично, так и пересказанных другими): так, в тот момент когда я, радуясь, что угроза привыкания меня миновала, лечила товарищей „пилюлями“ от радиации, мои друзья-караванщики трясли город-убежище в поисках технологий; так, игроки со „счетчиками Гейгера“ едва увидев сигнал о радиации громко кричали остальным о том, что идет радиоактивное пылевое облако, давая остальным шанс спастись в укрытие; так, наконец, когда была обнаружена мечта нашего каравана — работающий компьютер, мы к нему именно бежали, стараясь как можно быстрее миновать „зараженную радиацией“ зону. А главное наверное то, что мне довелось попутешествовать по миру, чтобы вылечить поселение дикарей; было очень приятно чувствовать себя нужной и иметь возможность помогать самым разным персонажам на игре, ко мне обращались довольно часто, ведь каждый человек хочет по возможности быть здоровым.»

 

«Новым и ярким для меня был именно музыкальный движок. Он дал нужную мне очень высокую степень спонтанности и неожиданности. Игралось мне от этого взахлеб. Это реально магия. Максимальная близость к жизни. Разум отдельно и отдельно эмоции, которые иррациональны и делаю все, что хотят по своей внутренней логике.»

«Музыкальный движок мне, выраженному аудиалу, зашел абсолютно и заработал именно так, как надо. Черт побери, я и не думал, что музыкальный движок окажется настолько хорошо работающей вещью!»

«В конечном счете я вынесла нежно ценимое мной ощущение сложного целого, частью которого стала и которое теперь будет жить со мной. Мне довольно редко на самом деле удается это поймать, и я говорю спасибо всем, и в первую очередь мастерам и музыкальному движку, за это мое хрупкое счастье.

«Моя детская мечта — модель магии, в которой нужно просто двигаться — и все эффекты будут наглядно видны. Это, пожалуй, то, что я дольше всего учил и готовил до игры, и хотя на игре сделал всего пару знаков в бою — без приросшей к руке перчатки теперь чувствую себя неуютно.»

«Спасибо за работавшие перчатки (сама до сих пор не верю в такое чудо)!»

«Мастерам перчаток, медальонов и иного — низкий поклон. Я не могу передать, насколько здорово, что это всё у нас было!»

: В нашем Эрегионе в закатный час наступало удивительное время, когда все звуки будто бы стихали, и только заходящее солнце мягко светило сквозь стволы, да одинокие листья высоких берез кружились над шатрами. В такой час я отправилась к Залу Памяти.
Эвелинде рассказала нам, о чем могут поведать картины. Они были разные - про Гондолин и Нарготронд, про Турина, про Лютиен... Но я сразу же остановилась на одной. Победа Глорфинделя над балрогом.

Вилинве волшебница. Потому что как только зазвучали первые ноты той композиции, мир вокруг вдруг чуть изменил свои краски, и сквозь желто-зеленую листву и темные ели в запахах лесов и отцветающих медоносов проступила АРДА.

Это уже не я-игрок стояла в шатре-газебо с наушниками. Это юная и неумелая, но стремящаяся в дружину государя Менельтириэ, вдруг приосанивается, слыша повествование о подвиге, совершенном ценой своей жизни, и склоняет голову в память о великом воине. Лайквенди, влюбленная в свои звезды, но под влиянием изменений в ее родном королевстве открывшая в душе благородную ярость, которую предстояло теперь облечь в мастерство владения оружием.

Картина меня очень поразила как игрока. Редко встречаешь творение, которое ощущается как вещь из тех земель. Мастера - настоящие чародеи. Хотя мы и знаем, что не в чарах дело.